В тихом омуте... - Страница 79

– Ничего машинка, а? – обратился он ко мне за поддержкой. – Интересно, сколько волчар нужно отстрелить, чтобы заработать на такой же?..

…Мой нежный сумасшедший стал раздевать меня уже в лифте, со входной дверью он справился так же быстро, как и с крючками на платье, – и взял меня тут же, в прихожей, на стертом паркете: возможно, это и казалось ему верхом страсти.

– По-моему, я в тебе серьезно увяз, – вполне искренне сказал Влас, лежа без движения рядом со мной.

– Тогда прикрой меня, – переводя дыхание, ответила я, – холодно… Что за безумие заниматься любовью на плохо вымытом полу… И посмотри, что ты сделал с моим вечерним платьем! Ты же его порвал!

– Ничего, с гонорара куплю тебе новое, – успокоил Влас, – будем считать, что это мой свадебный подарок. Так что не будь меркантильной стервой.

– Ты делаешь мне предложение?

– Если хочешь, наш брак может быть фиктивным.

– Тогда отнеси меня в комнату, и я уж точно поверю в то, что ты в меня влюбился…

Он поднял меня на руки и отнес в комнату, на диван – в этом не было ничего надуманного, сплошная романтика, мягкие фильтры эротической подделки после двенадцати ночи.

…Я лежала на диване, забросив руки за голову: ни дать ни взять Даная в ожидании золотого дождя, театральная грымза в ожидании Годо; Влас, смешавшись с массовкой, расположился на заднем плане. Он потягивал дешевое вино из горлышка и пристально рассматривал меня.

– О чем ты думаешь? – наконец лениво спросил Влас.

– О понедельнике, – соврала я, – о вечере понедельника. Когда все будет кончено. Труп на асфальте, а то и два, в лучшем случае, – и адью, Питер!

– Не очень-то тебе нравится этот заштатный городишко.

– Не очень, это верно. Юг Италии привлекает меня куда больше. – Я снова поманила Власа Шенгенской зоной и отсутствием границ, где рукой подать до всех столиц мира; сунула кусок сомнительного сыра в наспех сколоченную мышеловку, наивная.

– Всегда поражался женской логике, – пропел Влас, – ну как такое может быть: она приманивает тебя югом Италии, а сама собирается свалить в Швецию на белом пароходе.

Он вытащил из-за спины мой билет на паром и помахал им в воздухе. Милое дело, мой герой-любовник оказался мелким карманником, старательной ищейкой.

– Тебе бы не людишек отстреливать, а мелочь тырить по бабским ридикюлям, – резюмировала я. Впрочем, если бы билета не было – его стоило бы выдумать, сейчас мои позиции неожиданно укрепились, я поняла это почти сразу: отложенная (ради него, иначе и интерпретировать нельзя!) поездка в богоспасаемую Швецию – аргумент неоспоримый. Пока я в очередной раз пыталась поставить себя на место Власа, он углубился в изучение билета.

– Надо же, каюта “люкс” – и все после трудов праведных. Кучеряво живешь! Живность замочила – и на отдых в фиорды. Чую, ты еще преподнесешь мне пару-тройку сюрпризов.

– Не сомневайся. А на будущее учти – рыться в чужих вещах не есть хорошо.

– Ну, ты тоже не ангел. Сама перетряхнула всю нашу квартирку и кокнула пожилого человека. Заметь, из его же пушки. Так что мы квиты.

– А как же полное доверие?

– Кто здесь говорит о доверии?

– Я сплю с тобой, я наплевала на Швецию, разве этого не достаточно?

– Как раз этого недостаточно. Как можно доверять женщине, с которой спишь?

– Звучит божественно. У тебя, я смотрю, целая теория!

– Именно теория. Я ее непременно разовью.

– Ну, мы друг друга стоим. – Паром ушел двадцать минут назад, и среди его пассажиров не было ни Алены, ни меня, каюту “люкс” по зрелом размышлении займет прыщавая стеснительная родственница старшего помощника, которую потрахивают исподтишка свободные от вахты механики…

– Я-то уж наверняка стою целого парома. На который ты, кстати, уже опоздала. – Влас был рядом с кроватью.

– Я не опоздала. Я не поехала.

– Тогда я сгоняю за пойлом, чтобы отметить это радостное событие. – Он взял меня за подбородок жесткими, как клещи, пальцами. – Очень хочется тебе поверить. Пока ты не давала мне повода думать иначе. Так что не разочаровывай меня, детка. И мы действительно уедем.

Челюсть заныла от его хватки, она почти сдалась, она готова была хрустнуть и сломаться, чертовы натренированные руки, теперь я не сомневалась, что именно они выкинули Веньку из окна: “Счастливого полета, детка, и не разочаровывай меня, умри с миром!"

– Интересно, мы еще долго будем следить друг за другом? – высвобождаясь от обручального кольца его пальцев, спросила я, свободная, испуганная женщина.

– Пока не расстанемся. Или не пришьем друг друга. У нас ведь это всегда здорово получается. Тебе нравится такая перспектива?

– Звучит заманчиво. Скажи, Влас, ведь это ты выкинул девчонку из окна?

– Я, не сомневайся. Со мной проходят не все шутки.

– В чем ты хочешь меня уличить? Я же раскрыла карты…

– Туза-то в рукаве припрятала, я чую, чую, что что-то здесь не так… Но до истины еще доберусь, можешь не сомневаться.

– Желаю удачи, Поцеловав меня, Влас ушел.

“Ты права, ты права, – шептала я себе, – только так и нужно, собаке собачья смерть”. Хотя больше всего Влас походил на жизнерадостного щенка ирландского сеттера, который время от времени вспоминает, что ему нужно быть сентиментально-жестоким… Я отправилась к сумке с оружием, глупо не подстраховаться, когда имеешь дело с таким типом, его утомленный убийствами мозг уже давно водит шашни с безумием. Это было похоже на чужой сон, Сальвадор Дали подошел бы для этого вполне. И его слоны с ногами насекомых в центре полотна – чем не вариация на тему, – если прибавить сюда еще и хоботок снайперской винтовки, похожий на жало.