В тихом омуте... - Страница 70

– Я жду, – жестко сказала я.

– Да.

– Кто это? – Я подпустила в свой вопрос грубоватой милицейской проницательности. Это должно было означать, что мне известны некоторые подробности их промысла. Они и были известны, я не лукавила.

– Румслиди, Игорь Викторович, концерн “Юнона”, – сказал Влас, а в подтексте слышалось: “Что тут анкеты разводить, ты и так все знаешь, если угрожаешь пистолетом полуголому человеку”.

"Румслиди, очень хорошо, лукавый обрусевший грек, судя по особняку на фотографиях; почти соотечественник Евы”.

– Профиль деятельности?

– Нефтепродукты, терминал, агентство недвижимости… Ну и всякие мелочи типа турфирм. Многостаночник.

– Заказчик?

– Я не знаю… Правда не знаю… – Он пялился на мою рубаху, будто надеясь разглядеть там погоны капитана милиции. Или старшего лейтенанта на худой конец – дурновкусие, и все от потребления массовой культуры.

– Не в курсе, – я угрожающе повела пистолетом, уже зная, что не смогу им воспользоваться ни при каких обстоятельствах, ведь не убийца же я в самом деле!.. Но он этого не знал.

И поднял вверх сложенные лодочкой ладони, как бы защищаясь, – умоляющий жест католической Божьей матери. Пистолет в моей руке гипнотизировал его, а участь подельника не улыбалась. Более весомого аргумента, чем лужа крови в соседней комнате, придумать было невозможно.

– Если не развяжешь язык, последуешь за старшим товарищем. Я не шучу, – пригрозила я.

Какие уж тут шутки, лицо его сжалось, как перед прыжком с десятиметровой вышки.

– Он… Сирии, – кивок в сторону мертвого тела, – абонировал почтовый ящик. Туда приходил пакет с фотографией и координатами, что-то безобидное типа:

"Дорогой Павел, это я на выставке, или на Ривьере, или в санатории…”, словом, что-то соответствующее снимку; до пятнадцатого буду в Москве или где-нибудь еще, надеюсь на встречу. До пятнадцатого – крайний срок исполнения заказа. И еще – номер телефона, по которому нужно звонить после окончания дела. Если все проходило успешно, ему сообщали номер ячейки в камере хранения на вокзале.

– На каком?

– Да на любом. В основном – на Казанском. Там были деньги за заказ…

– Сколько?

– Я не знаю. Я недавно в деле, – Влас пытался подстраховаться, выторговать поблажку для себя, – я только получал свою долю. Я профессиональный фотограф, я не убивал.

– Кроткая невинная овца, понятно. Снимки – твоих рук дело?

– Да.

– Фотографировал и ни разу не попался?

– Меня обучали профессиональной слежке.

– Кто?

– Сирии и обучал. Он работал раньше в структурах КГБ, чуть ли не во внешней разведке, я точно не знаю… Он профессионал… Был. – Влас с сомнением посмотрел на мертвое тело.

– И никаких контактов с заказчиками?

– Конечно. Это же первое правило работы.

– Когда вы должны были убрать этого типа?

– Грека, что ли? – Влас кололся с такой готовностью фотографа районного фотоателье, что я даже поморщилась. – Через два дня, ну да, в ближайший понедельник…

– Грека?

– Ну да, Сирин всем клиентам давал клички, это называлось у него оперативной разработкой. Так-то веселее, ближе к объекту. – В голосе на секунду забывшегося Власа послышались ностальгические нотки.

– А как он назвал тех двоих, которых вы убрали в Москве, в Бибиреве? – Теперь я шла напролом, ради этой фразы все и затевалось.

В глазах Власа снова промелькнул страх, он действительно не знал, что еще ему может быть инкриминировано.

– В Бибиреве, в июне этого года, – подсказала я, – ты ведь был там.

– Да. – Отпираться было бессмысленно. – Да. Самое идиотское дело… Я так и не понял, зачем нужно было убрать этого жалкого наркомана и его девку… Сирии вообще не берется за клиентов, чей годовой доход меньше двухсот тысяч долларов. А здесь эта фигня, срочный заказ, звонок среди ночи, очень странно все выглядело. Никаких контрольных выстрелов, этому свинец в пасть, девку за окно, грубая работа. Мужика пришлось расстрелять куда придется, он даже не сопротивлялся, сплошное желе… Первый раз с таким дерьмом столкнулся.

– Значит, ему позвонили?

– Ну да, позвонили и дали адрес, инструкции и все прочее…

– А как же правила? Как же почтовый ящик? Непохоже на крутых законспирированных профессионалов.

– Я не знаю. Звонил какой-то старый приятель Сирина, еще по КГБ. Я правда не знаю.

– Значит, вы просто расстреляли наркомана.

– Я не стрелял… Нужно было собрать все его вещи, все, что было…

– Сирии знал, что искать?

– Похоже, что нет. Во всяком случае, ничего конкретного не имелось в виду. Может быть, кассета, может быть – записи, совершенно непонятно, что может представлять ценность у такого живого трупа. – Влас оказался философствующим говоруном, он тут же попытался вылезти с оценками; бедный Нимотси, грустно ты смотришься в глазах случайно забредших киллеров.

– А девчонку вы просто выбросили в окно? – прервала я поток сознания Власа и содрогнулась – этим деловитым казенным тоном народного заседателя я спрашивала о Веньке…

– Ну да. Сначала вложили ей в руку пушку для отпечатков, и пушку выкинули вслед за девкой… Сирии выкинул, – вовремя поправился Влас, почувствовав в моей напрягшейся руке угрозу для себя. – Он потом страшно ругался по этому поводу, он ненавидел грязную работу…

– Одевайся, – я брезгливо искривила губы, – противно на тебя смотреть.

– А на тебя – очень даже ничего, – ляпнул он комплимент, почувствовав относительную безопасность.

– Что это за квартира?